Frontier VR

Пальцы сжимают рукоять револьвера — дерево шершавое, будто кора. Винтовка на спине оттягивает плечо, а где-то за спиной хрустит снег. Это не просто тир, а кусочек Дикого Запада, спрессованный до размеров комнаты. Низкополигональный, но живой: вот кролик дергает носом, вот ястреб вырывает из травы змею… А ты стоишь посреди этого микромира, и ствол в руках — единственный пропуск в чужую экосистему.

Три биома. Заснеженный лес, где медведь гризли роет землю когтями; равнина с бизонами, тяжелыми, как паровозы; пустыня, где кобра изгибается в песчаном вихре. Переход между ними — выстрел в ржавый указатель. Телепортация вместо свободного шага — странно? Но разве не так снятся сны?

Оружие греет ладонь после выстрела. Дробовик отшвыривает волка через всю поляну, и он падает, как тряпичная кукла. Физика здесь капризная: подброшенный камень может застрять в ветвях или рикошетом сбить сову с ветки. Ночью пустыня стынет под луной, а утром гремучие тени ползут по камням…

Зачем стрелять в оленя? Чтобы услышать, как трещат его ребра под пулей? Или чтобы проверить, умеет ли игра удивлять — вдруг он превратится в призрака и утащит тебя под землю? Увы, только кровь да тушка с ragdoll-анимацией. Но разве не этого хочется от симулятора охотника — чтобы плоть подчинялась баллистике, а не сюжету?

Шум ветра в ушах после взрыва динамита. Запах пороха — воображаемый, конечно, но пальцы все равно тянутся к носу…