I'a I'a Cofflhu Fhtagnyaa

Кожа мурашками покрывается, когда понимаешь — эти милые баристы с глазами как мантяньские фонарики на самом деле шепчут имена, от которых стынет кофе в жилах. Ты устраиваешься в кофейню, где воздух пахнет жареными зернами и чем-то... слизистым. Вентилятор над головой скрипит, будто перемалывает не воздух, а чьи-то старые кости.

Девушки за стойкой улыбаются слишком широко. Их пальцы обвивают чашки с неестественной грацией щупалец. Одна постоянно поправляет волосы — или то, что их имитирует? Другая смеется, и звук будто сочится из-под двери в запретное крыло библиотеки.

Ты выбираешь, кому доверить свой утренний эспрессо и вечерние сны. Хастур в фартуке с сердечками объясняет латте-арт узорами, которые сводят с ума. Ньярла то и дело роняет ложку — специально? Ее смех оставляет на губах привкус медного гроша. А Ктулху... она просто смотрит. Как будто уже видит твои кошмары насквозь.

Диалоги здесь — игра в русскую рулетку с пистолетом, заряженным конфетти. Ты щелкаешь варианты ответов, а где-то между строк проскальзывает шепот: «Ph'nglui mglw'nafh Cthulhu R'lyeh wgah'nagl fhtagn». Или это просто скрип кофемолки?

Проходишь все три маршрута — восемь часов смеха, дрожи в коленях и моментов, когда кажется, что за спиной что-то дышит. Концовка одна... но разве это важно, если после игры еще неделю снится, как теплые пальцы (или не пальцы?) поправляют твой галстук перед открытием кафе?