Regions Of Ruin

Ты просыпаешься в пещере, где пахнет сыростью и железом. Где-то капает вода, а сквозь щели в камнях пробивается тусклый свет — вот и все, что осталось от великого королевства дварфов. Теперь тут правят те, чье дыхание отдает гнилью, а пальцы скрючены от жажды насилия.

Бежать? Сражаться? Или просто зарыться поглубже и надеяться, что они не найдут? Но у тебя в руках топор, а за спиной — десятки таких же, как ты. Голодных. Злых.

Мир огромен и безжалостен. Каждый шаг за пределы лагеря — риск: потрескавшаяся земля может обрушиться под ногами, а в гуще леса уже шевелятся желтые глаза гоблинов. Но и награда ждет — заброшенные кузницы с доспехами, которые еще помнят тепло молота, тайники с вином, выдержанным дольше, чем твоя жизнь...

Деревня. Горстка полуразрушенных домов, которые ты называешь домом. Здесь копошатся выжившие: кто-то чинит мечи, кто-то печет хлеб из последней муки. Их руки дрожат — не от страха, нет. От ярости. Ты распределяешь ресурсы, решаешь, кого послать на разведку... А потом снова идешь туда, где тени шепчутся за спиной.

Бой — это не красивые удары и позы. Это грохот щита под кривыми клинками, это липкая кровь на рукояти топора, это внезапная тишина после вопля поверженного врага... Или твоего последнего спутника.

Пиксели здесь не просто квадратики — они передают скрип ветра в ущельях, хруст костей под сапогами орков, тусклый блеск золота в сундуке, который лучше бы не открывать...