Victoria 3

Дышишь пылью архивных сводок, а на кончиках пальцев — вес целой эпохи. 1836 год. Железо и пар пробивают себе дорогу сквозь ткань истории, но кто-то должен дергать ниточки... Ты.

Выбираешь страну — не карту, а живой организм с горящими фабричными трубами вместо вен, крестьянскими бунтами как спазмами в животе. Каждый закон, каждая реформа — скальпель или кувалда. Попробуй не дрогнуть, когда землевладельцы ощетиниваются против фабричных труб, а рабочие шепчут слово «забастовка» так громко, что звенит в висках.

Здесь экономика — не цифры, а запах перегретого металла и кислый хлебный дух из трущоб. Регулируешь налоги — и тут же слышишь, как где-то трещит по швам шелковый кошелек буржуа. Импортируешь уголь — а он оседает черной пылью на легких докеров. Хочешь прогресса? Придется разменять чьи-то традиции на станки... или наоборот.

Дипломатия — это не пергаментные договоры, а стук кулаков по дубовым столам. Шепчешь обещания на ухо одной державе, пока другая точит нож за спиной. Колонии — не точки на карте, а горячий песок под ногтями солдат и сладковатый гнилостный запах «цивилизации».

А потом 1936-й. Что останется от твоего мира: утопия из стекла и стали или пепел революций? Ты ведь помнишь, как начиналось — с одного решения, одного щелчка мыши...