No Place for the Dissident

Ты чувствуешь вес власти — он давит на ключицы, когда выбираешь между газетной передовицей и ночным арестом. Мир не просто сопротивляется, он царапается изнутри: шепот в очередях за хлебом, запах типографской краски на прокламациях, внезапная тишина в эфире после взрыва передатчика.

Каждый день начинается с дрожи в пальцах над сводками. Кого сегодня подкупишь? Кого устранишь? Социологические отчеты лгут сладким ядом — цифры говорят о стабильности, а в переулках уже разбивают витрины с твоими портретами.

Протесты — это не толпа. Это живой организм: он дышит горячим паром через разинутые рты, множится в соцсетях, оставляет синяки на запястьях задержанных. Ты либо заразишь его своей идеей, либо перережешь глотку спецназом.

А потом война. Не та, с парадами и орденами — грязная, где солдаты стреляют по своим же картам. Где радиостанции захлебываются помехами, а дипломаты исчезают вместе с кожаными креслами...

Но главное — эти глаза. Нейтральные, пустые, как экраны выключенных телевизоров. Их большинство. Они глотают пропаганду, не жуя, пока не почувствуют нож под ребрами. И тогда — взрыв. Или покорность?

Ты дергаешь нитки, но они впиваются в ладони. Каждое решение оставляет послевкусие: медный привкус страха после цензуры, сладковатый — от удачного переворота. А потом снова отчеты... или похороны... или революция.