The Spanish Privateer

Море пахнет солью и гниющими водорослями, когда ты впервые ступаешь на палубу. Доски скрипят под сапогами, пропитанные годами рома, крови и штормов. А еще — свободой. Тысячи миль от родины, от нарядов с корсетами и женихов с пустыми глазами. Здесь только ветер, впивающийся в кожу, и капитан Рико, чей взгляд острее абордажного крюка.

Ты — Карлота. Восемнадцать лет, дрожащие пальцы, сжимающие фальшион слишком тяжелый для твоих рук. Но разве это важно? Когда корабль кренится под ударами волн, а команда смеется над твоей неуклюжей стойкой... или когда в порту Веракруса тебе шепчут за спиной: *«девчонка далеко пойдет»* — и не поймешь, угроза ли это.

Балы в Гаване пахнут жасмином и потом. Дуэли на пляжах Тортуги оставляют песок в ранах — он скрипит на зубах. А ночи? О, ночи — это пересохшее горло после рома, голоса матросов, спорящих о призраках Бермуд... и Рико, который учит тебя читать карты звездного неба. Его пальцы случайно касаются твоих — и внезапно понимаешь: море не единственное, что может утянуть на дно.

Выборы здесь — как узлы на канате. Развяжешь один — остальные потуже затянутся. Украдешь лекарства для раненого юнги? Или бросишь его, чтобы успеть к атаке на голландский галеон? Стоит ли доверять первому помощнику с слишком белыми зубами... или он уже продал твой маршрут англичанам?

227 тысяч слов. 100 развилок. Три хороших финала (один — с поцелуем под залп праздничных пушек). Семь плохих (включая тот, где тебя выбросят за борт с мешком песка на ногах). И семь... странных. Например, когда исчезаешь в джунглях Ямайки с беглой рабыней-знахаркой.

Но сначала придется заставить этих мужчин перестать считать тебя *«капитанской прихотью»*. Их смех обжигает сильнее солнечных ожогов. Их уважение придется выгрызать — зубами, клинком, холодным расчетом. Запомни: даже если твое сердце бьется как сумасшедшее, руки не должны дрожать... особенно когда держат запальный шнур.