Hans

Кожа арбуза хрустит под пальцами — нежная, но прочная, как старая пергаментная карта. Ты катишься по краю пропасти, чувствуя, как гравитация цепляется за семечки внутри тебя. Вверх. Вниз. Снова вверх. Мир вокруг дышит: небоскребы изгибаются в такт твоим прыжкам, а ржавые платформы скрипят, будто кости динозавра под весом времени.

Запах озона после вспышки пушки въедается в ноздри. Ты уже знаешь этот звук — гулкий щелчок перед тем, как стальной шар размажет тебя по стене. Но ты вернешься. Снова. И снова. Потому что здесь нет сохранений, только мускульная память и горький привкус на языке после сотой попытки.

А эти вращающиеся платформы... Они шепчут тебе на ухо: *«Опоздал»*. Ты ловишь ритм их движения кожей, как слепой — дрожь струны. Но стоит замешкаться — и вот ты уже падаешь сквозь левитирующий лес, где деревья растут корнями в небо, а внизу... Внизу только белизна. Пустота, которая зубами впивается в твою уверенность.

Ты — Ганс. Осколок забытого эксперимента, кусочек плоти, который человечество выплюнуло, улетая к звездам. Тебе ли бояться шаров, которые бьют как кувалды? Или времени, которое то течет медом, то рвется как гнилая нитка?

Но что страшнее: препятствия... или тишина между ними? Когда остаешься один на один с этим миром, и он смотрит на тебя тысячами выбитых окон. Ждешь подсказки? Ее нет. Только треск старых динамиков где-то в груди и холодный пот на спине...