Осеннее путешествие

Ты шагаешь за Аурали по лесу, где ветви скрипят, как старые кости, а под ногами хрустит пожухлая листва — пахнет мхом и чем-то металлическим, будто в воздухе висит обещание грозы. Она не просто путешествует, а пробирается сквозь чащу, будто кожей ощущая каждый шорох за спиной. И вдруг — дракон. Вернее, то, что от него осталось: юноша с глазами цвета расплавленного золота и пальцами, которые то и дело сжимаются в кулаки, будто пытаются вспомнить форму когтей.

Керр. Он дышит слишком ровно для человека — ты замечаешь это сразу. Его смех звучит глухо, будто эхо из пустой пещеры, а в голосе проскальзывает шипение. Он ненавидит эту кожу, эти хрупкие кости, этот мир, где нельзя расправить крылья и взмыть вверх... но разве можно отказать тому, чьи зрачки сужаются, как у кошки, когда он слышит шум ветра в кронах?

Ты учишь его притворяться. Как не оскаливаться на торговцев. Как скрывать ярость за улыбкой. Как прятать страх под шуткой. Иногда он срывается — тогда его ногти оставляют царапины на камнях, а из груди вырывается рык... но Аурали лишь качает головой: «Опять ты, огнедышащий».

Их цель — озеро, где лунный свет становится плотным, как сироп. Говорят, там можно сбросить человеческое, как старую кожу. Но дорога петляет: то разбойники с ножами (Керр чуть не спалил их живьем), то деревня, где девушку принимают за ведьму (спасибо его внезапной любви к театральным жестам). А еще эти диалоги... Ты выбираешь слова за них — осторожные или дерзкие, нежные или колкие. От этого зависит, останется ли между ними тихая обида или что-то теплое, что Керр потом назовет «дружбой», хотя его сердце бьется чаще при мысли о расставании.

Концовок три. Может быть четыре? Ты точно видел намек на четвертую — когда они задерживаются у костра слишком долго...