Gary Grigsby's War in the West

Погрузись в лето 1943-го: горячий сицилийский ветер несет запах машинного масла и пороха, а карта на столе дрожит от ударов дальнобойных орудий. Ты не просто командуешь — ты чувствуешь вес решений, как груз снаряжения на плечах пехотинца. Каждый гекс этой огромной карты (378 на 355, если точнее) — не абстракция, а поля, где техника вязнет в грязи после дождя, а леса скрывают засады...

Воздух гудит от «Летающих крепостей» — твоих или чужих? Выбираешь цели: разбомбить железнодорожный узел, и эшелоны с топливом застрянут в чистом поле, или ударить по аэродрому, чтобы вражеские истребители не поднялись навстречу. Здесь даже тень от облака на карте может стать тактическим преимуществом.

Земля меняется под ногами: песок Сицилии хрустит на зубах, равнины Франции просят танковых прорывов, а в немецких лесах стволы деревьев глушат радиочастоты. Построй аэродром в чистом поле — услышишь, как инженеры ругаются на неподатливую глину.

А потом — Нормандия. Волны бьют в борта десантных барж, союзники ждут твоего сигнала... но кто сказал, что высадка должна быть там, где ее ждут? Может, стоит ударить там, где прибой вымывает из песка ржавые гильзы прошлой войны?

Исправь старые ошибки картографов: теперь мосты стоят там, где должны стоять, а дороги извиваются как живые. Но помни — даже идеальная карта не покажет страх в глазах солдата, который видит, как над позициями встает черное облако бомбардировщиков... твоих или его?