Han'yo

Ты чувствуешь запах гари ещё до того, как понимаешь, что деревня исчезла. Только пепел цепляется за подошвы, только ветер шепчет имена, которых больше нет. Хироко не плачет — её пальцы сжимают рукоять меча так, будто это последнее, что осталось от мира.

Они оставил следы: когти на камнях, тени в тумане, хриплый смех за спиной. Ты бежишь по этим следам, но каждый шаг — будто проваливаешься в холодную воду. Время здесь течёт неровно: то растягивается в долгий выдох перед ударом, то сжимается в комок в груди, когда лезвие едва не рассекает кожу.

Меч — продолжение руки или рука стала продолжением меча? В схватках нет места раздумьям: только мускулы помнят ритм, только зубы стиснуты до боли. Пар от дыхания сливается с туманом, а кровь на клинке — чья она? Твоя? Их?

Локации проходят сквозь тебя, как сквозь сито: бамбуковый лес, где стебли звенят от каждого движения; полуразрушенный храм с запахом ладана и гнили; мост над пропастью, который дрожит под ногами… Здесь нет случайных встреч — только те, кто хочет остановить тебя. Или съесть.

А потом — тишина. Не та, что перед бурей, а та, что остаётся после. Ты уже не помнишь, сколько раз падал. Но каждый раз поднимался. Потому что Они ждёт. И его смех всё ближе…