VoidBound

Ты просыпаешься от гула реакторов — этот звук въедается в виски, как ржавый гвоздь. Кейли, инженер с руками в масляных пятнах и головой, полной чертежей, которых никто не понимает. Ее мир — это скрип металла под пальцами, запах озона после очередного прыжка через портал. Земля? Давно уже не дом, а обугленный осколок в чьей-то игре.

Пришельцы не похожи на монстров из голопанелей. Одни шипят, как перегретый пар, другие оставляют за собой слизь, липкую, как старая смола. Ты учишься различать их по звуку шагов: одни стучат, будто дробь по броне, другие скользят бесшумно... пока не станет слишком поздно.

Каждая планета — это рана. Одни кровоточат кислотными дождями, другие звенят пустотой под шлемом. Ты идешь через них, как через сон наяву: вот руины города, где ветер свистит в трещинах стен, будто насмехаясь. Вот лагерь контрабандистов — пахнет жареным мясом и порохом. Кто они? Союзники? Пища для репликаторов?

Бои здесь — не про клики мышью. Это глоток адреналина перед прыжком в слепую зону сканера, дрожь в пальцах, когда заряжаешь импровизированную мину из обломков дрона. Даже победа оставляет послевкусие: фантомную боль от потерянного дрона-напарника или тихий стук в груди, когда один из твоих экипажа хрипит «неси меня дальше» сквозь пену крови.

А эти «встречи»... Они цепляются за ребра. Старый ученый с глазами, как потухшие экраны, бормочет что-то о коде атмосиферы. Наемник с шрамом вместо уха смеется над твоим планом — но через час тащит тебя из-под обвала, ругаясь на языке, который звучит как лязг шестеренок. Ты действительно веришь, что все это — просто миссия?

Главный враг — не пришельцы. Это вес чужого взгляда на спине, когда принимаешь решение. Это тиканье таймера в ушах: успеешь ли расшифровать сигнал до того, как орбитальная пушка превратит базу в пепел?

Кто-то называет это войной. Для Кейли это больше похоже на операцию без анестезии: каждый разрез — новый уровень правды. Готов ли ты залезть под кожу вселенной?