Platonically Mauled by a Magic Cougar

Он приходит туда просто посидеть, кивнуть пару раз — что может пойти не так? Но кожа на затылке сразу же холодеет, когда Товака входит в зал. Ее шаги — не скрип паркета, а дробь каблуков по льду. Она не говорит, а рассекает воздух голосом, густым, как кофе, который здесь подают слишком крепким.

Дзюн вдруг замечает, как его пальцы сжимают ручку — слишком крепко, будто это якорь. А она... она парит над столом, как шторм в хрустальном бокале. Каждый ее жест оставляет после себя запах духов: не цветочных, а древесных, с горьковатой нотой, от которой першит в горле.

Ты думаешь, это просто собрание? Списки, протоколы? Вот и он так считал. Пока не осознал, что ловит себя на мысли о том, как свет лампы ложится на морщины у ее рта — не старые, а выгравированные смехом. Или властью?

Разговоры здесь всегда начинаются с погоды. А заканчиваются тем, что кто-то незаметно переставляет фигуры на доске. Дзюн чувствует это по мурашкам на запястьях — будто кто-то провел по коже кончиком ножа.

А потом она поворачивается к нему. Не к залу, не к председателю. К нему. И спрашивает что-то простое: «Вы согласны?» Голос звучит так, будто она уже знает ответ. Или знает, что он его не знает...