The Patagonians

Ты зажжешь факел, и пламя сразу начнет лизать сырой воздух — пахнет плесенью и чем-то... жирным. Это не просто темнота, а густая, липкая масса, которая оседает на коже. Твои шаги гулко отдаются в пустых коридорах, но ты уже знаешь: они не пустые.

Дочь. Все ради нее. Но разве это важно для тех, кто прячется в углах? Их дыхание шуршит, как сухие листья по бетону. Иногда лучше не всматриваться в тени — что, если они всматриваются в тебя?

Три зоны. Двадцать локаций. Каждая — как открытая рана: гниющая больница с хлюпающими под ногами полами, катакомбы, где стены шепчут обрывками чужих кошмаров... Одиннадцать видов врагов. Не монстры — скорее, сгустки чужой боли. Они не рычат. Они хрипят, будто легкие наполнены ржавыми гвоздями.

Боссы? Представь существо из сломанных ребер и проволоки. Оно не просто ждет — оно *голодает*. Ты будешь бежать. Потом вернешься. Снова и снова, пока пальцы не запомнят вес топора лучше, чем собственное имя.

Головоломки — не яркие пазлы, а обрывки чьих-то последних мыслей. Разгадаешь — услышишь, как скрипит дверь. Ошибёшься... ну, хотя бы кровь на руках будет теплой.

А в конце? Возможно, ответ. Или просто тихий смешок за спиной, когда экран погаснет...