Coldage

Пять старых тел, скрипящих не только суставами, но и прошлым, выходят за ворота Покаяния. Ты почувствуешь запах ржавого металла на ветру — это не ветер, это время выдыхает им в лицо. Они идут к очистительному заводу, который, может, уже рассыпался в прах. Или ждет.

Блэк Джек ведет, потому что его шрамы помнят дорогу лучше глаз. Эль шагает рядом, ее слова — ножницы, режущие любые возражения. За ней тенью крадется Грабли: мальчик в платье, сжимающий книгу так крепко, будто это щит. Адана? Она смотрит вперед, а ты видишь — ее пальцы сами ищут рукоять меча. Софроний отстает... конечно. Его сапоги слишком чистые для этого мира.

Ты решишь, кто сорвет с дерева последний плод — гнилой, но все же плод. Кто прошепчет имя умершего у костра. Чей руке доверишь факел, когда туннели завода проглотят свет.

Иногда выбор кажется правильным. Пока не услышишь хруст костей под ногами Аданы — это не кости, это рассыпавшийся деталь механизма... или нет? Эль назовет тебя дураком, и ты поймешь: она права. Софроний упадет первым — не от раны, а от стыда. Или Грабли вдруг засмеется там, где должен был заплакать...

Города здесь — скелеты без плоти. Воздух густой от пепла и чего-то сладковатого — как будто гниют не тела, а сам воздух. Ты почувствуешь холодок на шее: это не сквозняк, это чей-то взгляд. Из темноты? Из прошлого?

Они доберутся до завода... если ты не свернешь налево у ржавого знака с едва видной надписью «район 14». Блэк Джек хрипло рассмеется: «Там ловушка». Но разве он не лжет? Ведь его левая рука дрожит... или это просто игра света?

Каждый шаг оставляет след в пепле — и в судьбе. Вытащить нож или протянуть руку? Сжечь мост или перейти его? Твои решения падают как камни в черную воду — круги расходятся дальше, чем видишь...