A Ghostly Rose

Ты просыпаешься с хрустом песка между зубами — но это не песок, а осколки чьих-то костей. Ветер воет, как раненый зверь, а воздух пахнет ржавчиной и старыми ранами. Эдмунд. Ты даже не помнишь, как это имя стало твоим.

Голые руки скользят по мокрым стенам подземелья, цепляясь за выступы, будто за обрывки памяти. Первый удар — и пальцы проваливаются в глазницу скелета с хрустом влажного персика. Ты не воин. Пока нет. Но Паутина не прощает слабости…

Каждый бой здесь — танец на лезвии. Пропустишь удар — и холод клинка пронзит ребра, оставляя послевкусие железа на языке. Но если сконцентрироваться, можно *услышать* треск вражеских суставов еще до удара. Ломаешь руку гоблину — и его крик сливается с визгом тормозов откуда-то из прошлой жизни…

Локации не терпят полумер. Оставишь хоть одного тваря за спиной — и следующая комната встретит тебя тишиной. Слишком тихой. FM Synth гудит в ушах, как перегруженные нервы, а ты уже знаешь: эти синтетические аккорды когда-то были чьим-то голосом.

Шесть часов? Шесть лет? Время здесь течет сквозь пальцы, как кровь из рассеченного плеча. А потом внезапно — обрыв. Ты находишь плащ с вышитой розой и понимаешь: это не просто трофей…

Кто-то шепчет тебе в темноте: «Ты умер под колесами». Но разве мертвые чувствуют, как трепещет сердце монстра перед последним ударом?