Crimson Hills

Ты просыпаешься в липкой, дрожащей темноте — не поймешь, то ли это стены подземелья сжимают тебя, как легкие перед кашлем, то ли собственные ребра. Воздух пахнет старыми ранами и чем-то… металлическим. Медью? Нет, слишком сладковато. Кровью, конечно.

Голоса шепчут за спиной, но оборачиваться — плохая идея. Они любят, когда ты реагируешь. Один звучит как твоя мать, другой — как школьный учитель, который давно сгнил в могиле. Третий просто скрипит, будто кости пальцев по стеклу…

Замок Баскервиль — не место. Это состояние. Ползучая клаустрофобия коридоров, которые расширяются, когда ты бежишь, и сужаются, если замешкаешься. Здесь стены дышат. Иногда они смеются — тихо, влажным чавканьем.

Твои враги не просто хотят убить. Они жаждут разобрать тебя на частички: вот этот кусочек страха оставят гнить под лестницей, а вон тот — подарят тому… существу с лицом из спутанных волос. Оно плачет молочными слезами и все время просит «вернуть». Не спрашивай что.

Свет свечи дрожит у тебя в руке — держись за него. Но помни: некоторые твари ненавидят пламя, а другие… другие приходят на него, как мухи на мед. Слышишь этот шорох? Не похоже на крысу. Крысы здесь давно стали чем-то другим.

Ты будешь проваливаться в воспоминания, которые не твои: тонешь в озере с луной вместо дна, рвешь кожу на ладонях о каменные символы… А потом очнешься с ножом в руке и новым шрамом на языке.

Сможешь ли отличить реальность от бреда? Или уже поздно?