Into The Flames

Город дышит гарью, а твоя каска уже теплая от близкого пламени. Тысячи способов погибнуть — и ни одного, чтобы остаться в стороне. Вот треск ломающихся балок где-то за спиной, вот едкий вкус химического пожара на языке... Ты даже не герой здесь, просто винтик в системе, который может заклинить в любой момент.

Открытый мир — не красивая картинка, а живой организм с гноящимися ранами. Городские трущобы вспыхивают, как сухая бумага, заводы копят взрывы в своих железных кишках, а сельские дома рассыпаются в пепел под ветром. И каждый раз ты выбираешь: тащить шланг через разбитое окно или прорубать дверь топором, чувствуя, как рукоять въедается в ладони.

Одиночество здесь обманчиво. Да, можно тушить подвалы в тишине, но попробуй вытащить полуживого рабочего из-под рухнувшей фермы без тех, кто прикроет спину. Двенадцать пар рук на сервере — и все равно их мало, когда бетонные плиты скрипят над головой. Кто-то кричит в чат, чтобы подавали воду; кто-то захлебывается дымом... А ты везешь бульдозер сквозь огонь, и сталь под тобой плавится, как мороженое.

Свобода? Да. Но это свобода крысы в лабиринте, где стены — языки пламени. Можно ли назвать выбором пять способов умереть?