Populous: The Beginning

Ты ведешь их сквозь пыль и пепел чужих миров — не бог, а лишь тень божества в шкурах и костяных амулетах. Твоя шаманка пахнет дымом и потрескавшейся глиной, ее пальцы оставляют на земле шрамы-ущелья, а шепот рождает вулканы.

Двадцать пять планет. Двадцать пять клочков грязи, где твое племя будет рыть землянки, дрожать под ливнями и умирать с копьями в животе. Ты научишься слышать хруст костей под ногами воинов, шипение огненных шаров в воздухе, вой проповедников, разрывающий разум.

Мана — не ресурс, а голод. Она сочится из хижин, как пар из открытого рта, густеет в ритуальных чашах. Чем больше тел прижалось друг к другу у костра, тем слаще этот гнилостный мед. Но попробуй прокормить их всех...

Враги не просто ждут за холмом. Дакини вырезают символы на собственной коже, чумара носят маски из перьев мертвых птиц, матаки смеются сквозь кровавую пену. Их шаманы — такие же голодные твари, как ты. Вы будете разрывать ландшафт, кидаться молниями, превращать болота в пустыни — а потом смотреть, чьи воины первыми сорвутся с места, обезумев от страха...

Лазутчики ползут в темноте, оставляя за собой масляные пятна факелов. Проповедники цепляют врагов за ребра словами. Ангелы Смерти жужжат в твоих ушах — рой слепых жалящих богов. А где-то между этим всем ты ищешь тотемы: кривые деревяшки, которые обожгут ладони, если молиться недостаточно громко...

И вот вопрос: когда она наконец станет богиней? Когда последний вражеский шаман рухнет в грязь с пустыми глазами? Или когда вся эта вселенная останется пустой — только твои люди, твои курганы и тишина?