UNSIGHTED

Аркадия дышит пылью распада. Ты просыпаешься в теле Альмы — последние искры анимы трепещут где-то за грудиной, как пойманная бабочка. Время сочится сквозь пальцы, а друзья… ты еще помнишь их голоса? Или это просто эхо в титановом черепе?

Руины шепчут. Металл скрипит под весом забытых войн, провода свисают кишками из потолка. Каждый коридор — паутина выборов: проломить стену кулаком-молотом, поджаться в щель или найти тот самый чертеж, чтобы собрать крюк-кошку. Оружие здесь — продолжение тела. Топор гудит в ладонях тяжело, как спящий зверь, плазменный клинок жужжит нервно… а эти крошечные дротики с ядом — просто смешно, пока не увидишь, как враги падают, дергаясь в конвульсиях.

Ты узнаешь локации по запаху: затхлая сырость канализации, гарь сгоревшего реактора, едкая сладость цветов в оранжерее (они все еще растут, хотя никто не поливал их десятилетия). Но спешишь — каждый найденный флакон анимы продлевает чью-то жизнь. Свою? Подруги? Того молчаливого торговца в маске… или он уже пустой сосуд?

Здесь нет правильных маршрутов. Только тени дверей, которые захлопываются у тебя за спиной. Прокачка — не таблица с цифрами, а странный симбиоз: чип ускорителя вживляешь в позвоночник, и мир на секунду замирает… но потом три дня борешься с глюками зрения. Кооператив? Да, можно тащить напарника сквозь ловушки, но его часы тоже тикают.

А потом находишь дневник. Детский почерк: «Папа обещал, что мы полетим к звездам». Кусок стекла впивается в перчатку — ты даже не заметила, как сжала кулак…