Utopia Syndrome

Просыпаешься с лицом, затянутым бинтами — они хрустят, как сухая кожа. Камера пахнет ржавчиной и чем-то сладковатым… медом? Или гноем. В кармане — записка от Мии, бумага шершавая, будто ее терли о бетон. «Они здесь», — пишет она. Кто «они»? Ты не помнишь даже, как сломал мизинец.

Лабиринт за дверью скрипит трубами, где-то капает вода. Стены испещрены царапинами — слишком высокими для человеческих ногтей. Ни тел, ни крови… только пустые гильзы, теплые на ощупь. Встречаешь первых выживших — их глаза бегают, как тараканы под светом фонарика. Они шепчут про «испытания». Ты веришь им на три секунды, пока не находишь детский рисунок: солнце с зубами.

Каждый выбор отзывается болью в висках. Поднять нож или спрятать его в рукав? Бежать к лифту или проверить тот крик? Мышь в твоей ладони скользит по столу — камера переключается внезапно, и ты видишь себя со спины: жалкого, сгорбленного…

Записки прилипают к пальцам. Голоса в аудиодневниках трещат, будто кто-то давит горло говорящему. Освещение играет с тобой: тени ползут за тобой, даже когда ты стоишь на месте. А потом — кат-сцена. Кость хрустит под прессом, и ты чувствуешь этот звук зубами…

Логические задачки? Да. Но ответ всегда пахнет железом и страхом. Ты роняешь фонарик, свет выхватывает надпись на стене: «Она не Мия».