The Tarnishing of Juxtia

Ты остаешься последним отголоском воли богини — куском плоти, забытым в руинах двух королевств, что когда-то делили небо пополам. Теперь здесь только скрип ржавых шестерен древних машин под кожей испорченных святых, да хлюпанье чего-то мокрого в затопленных склепах.

Боишься? Напрасно. Страх здесь растворяется в липком воздухе, пропитанном запахом гниющего металла и ладана. Твои пальцы запомнят вес оружия — неудобный, как чужая кость в горле. А еще… эти звуки. Лязг клинка о панцирь утонувшей виверны. Хрип полубога, чьи легкие наполнены червями.

Ты научишься красить силу. Вырывать ее из еще теплых ран поверженных тварей и вплетать в свою плоть, пока она не забурлит новыми умениями. Но каждое «улучшение» будет жечь, будто глоток расплавленного свинца.

А эти битвы… Ты действительно думал, что хватит одного удара? Боссы распадаются на фазы, как гниющие фрукты — только добьешь одну форму, а из лопнувшей кожи уже лезет нечто с дополнительными конечностями и внезапной тягой к твоим внутренностям.

Лестницы пыльного шпиля скрипят под ногами так, будто вот-вот рассыплются в прах. В катакомбах вода капает тебе за шиворот, медленно, методично — словно кто-то сверху отмеряет время до твоего конца. А на вершине полумесяца… Что там? Может, ответ. Или просто очередное существо с слишком многими глазами и недостатком милосердия.

Ты будешь ошибаться. Умирать. Собирать себя по кускам из костей и ярости. И однажды поймешь: этот мир не хочет тебя убить. Он хочет, чтобы ты притерпелся к его вкусу — медному, как кровь на языке.