Qazaq: Son of the Sun

Ты идешь по степи, где ветер шепчет забытые имена. Песок скрипит на зубах, а горизонт дрожит в мареве — будто сама земля не уверена, хочет ли она тебя отпустить или проглотить. Последний казах, последний свет. Бог Солнца выбрал тебя не за силу, а за упрямство: ты будешь зажигать тотемы, пока тьма не отступит.

Шайтан не придет с мечом. Он придет с шепотом в твоей спине, с тенью, которая цепляется за пятки. Ты уронишь факел — и вдруг поймешь, что не помнишь, куда шел. Враги здесь не бьют, они грызут память. Но разве это важно, когда огонь в руках жжет кожу, а древние символы на камнях теплеют под пальцами?

Заброшенные аулы пахнут пылью и смолой. Ты находишь тотем — дерево, иссеченное рунами, — и пламя вспыхивает само, будто его ждали. Головоломки просты: повернуть камень так, чтобы тень легла точно... переставить черепки в порядке утраченного ритуала... Но каждый раз — мурашки по спине. Будто кто-то дышит в затылок и смеется.

Интерфейс? Почти нет его. Только твое дыхание, учащенное в темноте, и далекий вой шакала. Ты идешь медленно — потому что спешить некуда, или потому что ноги стали тяжелыми? Шайтан любит такие мысли.

А потом — новый рассвет. Свет пробивается сквозь туман, и на миг кажется: вот он, конец. Но степь огромна. И тьма глубже, чем ты думал...