Divisadero

Темный дождь стекает по ржавым пожарным лестницам, а где-то в переулке хрустит раздавленная бутылка. Ты идешь по следу, но город сопротивляется — каждый камень здесь помнит больше, чем говорит.

Два детектива. Один курит, пряча дрожь в пальцах, другой ковыряет засохшую кровь под ногтями. Их объединяет не работа — страх. Тот, что гложет изнутри, когда понимаешь: убийца тоже смотрит на тебя со стороны темного окна...

Сан-Франциско больше не посткарта. Золотые Ворота скрипят под тяжестью граффити с предсказаниями апокалипсиса, а в Чайнатауне пахнет не лапшой, а гниющими водорослями. Здесь улицы шепчутся. Если прислушаться — услышишь, как трещит по швам чья-то алиби.

Ты либо вытягиваешь правду клещами, либо она прорывается наружу сама — с хлюпаньем и кровавыми пузырями. Свидетели врут так искусно, что их дыхание становится липким от лжи. Кому верить? Старухе с глазами, как мутное стекло, или подростку, у которого на руках следы от наручников?

Каждый выбор оставляет синяк. На мире. На тебе. Иногда достаточно одного вопроса, чтобы кто-то завтра не проснулся... А потом оказывается — это был не тот вопрос.

Город — рана, которую ты ковыряешь в поисках ответов. Но чем глубже лезешь, тем явственнее чувствуешь: возможно, он сам охотится на тебя.