Yuki Onna

Холодный ветер скребет по стеклу, а в трубке — только прерывистое дыхание. Твой сын Джин исчез три часа назад. В кармане уже лежат фотографии: два бледных детских лица, слипшиеся от инея ресницы, синие губы. Записка пахнет мокрой бумагой и чем-то сладковатым — как будто ее держали в морозильнике рядом с испорченным джемом.

Ты идешь по коридорам старого дома, и пол скрипит так, будто под половицами замерзают кости. Фонарь выхватывает из темноты обрывки обоев — они шевелятся, как кожа на спине у человека, за которым кто-то наблюдает. В углу мелькнет белое пятно? Нет, просто снег за окном. Или нет?

Юки-онна не спешит показываться. Она ждет, пока пальцы онемеют от страха, а не от холода. Ее смех похож на треск льда под ногами — ты услышишь его ровно на секунду позже, чем нужно для побега.

Оружие лежит в подвале: ржавый топор с рукоятью, обмотанной грязным бинтом. Если возьмешь его — концовка изменится. Но разве это выбор? Когда дети уже превращаются в ледяные статуи, а каждый шаг отзывается болью в висках — ты либо становишься монстром сам, либо позволяешь ей доиграть свою жуткую сказку до конца...

Здесь нельзя сохраниться. Не потому что «атмосфера», а потому что страх должен жечь легкие при каждом новом забеге. Ты запомнишь скрип двери в комнату с фотографиями, запах плесени в чулане, как дрожит прицел, когда сердце колотится слишком громко.

Два часа — и либо пустота за грудиной, либо странное облегчение: ведь ты видел, как выглядит настоящий холод. Не тот, что щиплет щеки зимой, а тот, что медленно заполняет тебя изнутри...