Kine

Ты ведешь их сквозь хаос сцены, где каждый шаг — нота в недопетой мелодии. Трое. Ру, Квот, Юлер — железные мечтатели с трещотками вместо сердец. Они верят, что ящики и башенки сложатся в билет на большую сцену... если ты не уронишь ритм.

Город здесь картонный, пахнет краской и старыми кулисами. Ты чувствуешь скрип шестеренок под пальцами, когда поворачиваешь камеру: вот лист партитуры прилип к решетке вентиляции, вот тромбон дрожит, цепляясь за край платформы.

Квот катится, как монета по столу — короткий глухой удар, еще один. Его тарелки раскрываются веером, ловят воздух... а потом хруст грани — слишком далеко бросил. Аккордеон Ру дышит гармошкой: сожмешь — прыжок на три клетки, растянешь — мост через пропасть. Но попробуй не пережать мехи, иначе он звонко хлопнет по полу, как недовольный зритель.

Юлер? Он скользит боком, будто крадется вдоль стены перед выходом на свет. Его слайд заедает на поворотах — приходится толкать вручную, чувствуя вибрацию металла.

Головоломки начинаются с детского стишка: передвинь стул, подними ящик. Потом — джазовый импровизация: балансируешь на растянутом аккордеоне, пока барабан катит груз по твоей спине... Слышишь этот стук? Не ритм еще — только его тень.

А потом они все-таки соберутся втроем у микрофона. Или разобьются о пол театра-пустышки. Ты же знаешь, как это бывает: одна фальшивая нота — и весь город складывается обратно в коробку.