Letina's Odyssey

Пещера дышит сыростью, цепляется за кожу ледяными пальцами. Летина сжимает рукоять меча — сталь теплее, чем эти стены. Она выбрала путь железа, а не молитв, и теперь гравий хрустит под сапогами как кости под жерновами судьбы...

Солдаты остались по ту сторону завала. Только эхо их голосов пробивается сквозь камень, будто кто-то шепчет в пустую раковину. Но под ногами — целый мир: дым костров, запах жареной рыбы, смешанный с вонью немытых тел. Деревня, которая давно забыла солнце.

Здесь не делят на рыцарей и крестьян. Здесь делят хлеб — или черепа. Старуха с лицом, как смятый пергамент, сует в руки флягу с чем-то обжигающим: «Пей, героиня. Тут либо пьешь, либо становишься напитком для крыс».

Бои — это не парады с четкими рядами. Это темнота, где каждый шаг отдается звоном в висках. Первый удар всегда приходит со спины: ты слышишь свист клинка за миг до того, как он впивается в плоть... или промахивается. Потому что ты уже прыгнула в сторону? Или потому что кто-то бросил камень в нужный момент?

Некоторые двери открываются только взрывчаткой. Некоторые — обещанием. «Найди мою дочь», — хрипит мужчина с перебитыми ногами. Его пальцы оставляют кровавые полосы на твоем доспехе. А через три этажа находишь девчонку — но она уже не помнит его голоса. Что тяжелее: сказать ему правду или соврать?

Здесь каждый выбор оставляет шрам. Даже молчание. Особенно молчание.