Binding of Isaac: Wrath of the Lamb

Ты спускаешься в подвал — сырость въедается в кожу, а где-то капает вода, но это не вода... Пол скользит под ногами, как будто покрыт тонкой пленкой чего-то живого. Комнаты складываются сами собой, стены сжимаются и раздвигаются с хрустом костей.

Двадцать пар глаз следят за тобой из темноты. Одни моргают медленно, другие — слишком быстро. Ты стреляешь слезами, и они оставляют на полу липкие лужицы. Разве так плачут дети?

235 предметов ждут в сундуках, под камнями, в раздувшихся трупах. Сто новых — пахнут лекарствами и старыми книгами. Возьмешь сердце бессмертия, а оно пульсирует в ладони, как пойманная птица.

Пять комнат. В одной — карты с криво нарисованными королями, в другой — монеты, теплые от чьих-то пальцев. Музыка Дэнни Б. скрипит, будто старая пластинка: то затихает, то вгрызается в барабанные перепонки.

Самсон шепчет тебе на ухо: *«Разозлись»*. Его дыхание пахнет железом. Брелоки звенят на шее — один похож на зуб, другой на ржавый ключ...

А потом приходят они. Пятнадцать боссов. Один смеется детским голосом, пока ты отрубаешь ему голову. Другой оставляет после себя след из слизи — идешь по нему и чувствуешь, как она прилипает к подошвам...

Десять испытаний. В одном тебя лишают глаз, но ты все равно видишь — только теперь сквозь пелену крови. Гадалка суетится в углу, перебирает кости: *«Ты умрешь»* — ну конечно, но не сегодня...

Концовки приходят как кошмары: просыпаешься среди них и не понимаешь, где сон, а где игра. Проклятия цепляются за спину легкими пальцами — сбросишь одно, а два новых уже шепчут тебе в темноте...