Emily is Away Too

Ты загружаешь игру, и сразу — запах пыли из системного блока, треск кулера, мерцание ЭЛТ-монитора. Знакомо? Экран заливает синевой псевдо-Windows XP, курсор мыши дергается, будто намертво прилип к пикселям.

Здесь все как тогда: мессенджер с аватарками в 100×100 пикселей, списком контактов и этим вечным статусом «Не беспокоить». Ты щелкаешь по нику — не имени, конечно, никнейму в духе xXDarkAngelXx — и начинаешь печатать. Вернее, выбираешь фразу из трех слов, а герой разворачивает ее в целый поток сознания. Ты чувствуешь клавиатуру под пальцами: вот пробел залипает, вот Enter срабатывает с легким скрипом.

Две девушки. Одна — та самая из первой части, но теперь между вами что-то сломалось. Вторая — новая, с аурой тайны и странными цитатами из фильмов 2005 года в статусе. Ты врешь обеим, рассказываешь одной про вечеринку, которой не было, другой — про грусть, которой не чувствуешь. А потом ловишь себя на мысли: а что, если они тоже врут?

Где-то на фоне тихо играет Linkin Park. В углу экрана мигает уведомление от Facenook — кто-то прокомментил твое фото с размытым лицом. Ты меняешь аву на скрин из «Матрицы», и мир игры будто вздыхает: да, именно так все и было...

Каждый выбор здесь — как нервный щелчок колесика мыши. Сначала кажется, что это просто ностальгия по пиксельным шрифтам и кривым гифкам. Но потом понимаешь: игра копает глубже. Она про то, как ты сам когда-то сидел перед экраном, сжимая в руке проводную мышку, и верил, что эти буквы на мониторе — настоящие чувства. А теперь смешно? Или до сих пор щемит где-то под ребрами?