Silent Hill: Homecoming

Ты идешь по асфальту, еще теплому от дневного солнца, но в воздухе уже висит запах ржавчины и мокрой штукатурки. Шепардс-Глен встречает тебя пустыми витринами и треском неоновой вывески над заправкой. Алекс шагает уверенно — плечи помнят вес бронежилета, пальцы сами находят выемку на рукояти ножа. Но здесь все по-другому. Даже тьма здесь гуще, словно ее вываривали в старом котле до консистенции дегтя.

Брат исчез. Джошуа мог оставить следы — сломанную ветку, камень, перевернутый у берега — но вместо этого только тишина, прерываемая скрипом фонарных столбов. Ты быстро понимаешь: город давно научился прятать свои кости под кожей.

Бой теперь похож на танец с партнером, который дышит тебе в затылок. Уклоняешься — лезвие монстра шипит в сантиметре от шеи, отвечаешь ударом трубы — ребра противника хрустят как сухие прутья. Оружие здесь не просто инструмент: топор рубит двери вместе с тенями за ними, нож вспарывает не только плоть, но и эти липкие паутины, что свисают с потолков. А потом вдруг QTE — экран меркнет, и ты должен успеть вжать кнопку прежде чем челюсти чудовища сомкнутся на твоем запястье...

Инвентарь шелестит страницами дневника. Каждая находка оставляет след: фотография с выцветшими лицами, рация с помехами (сквозь них иногда прорывается чье-то дыхание), карта, где красным помечены двери, которых вчера еще не было. Сохраняться? Ищешь печать Метатрона — ее края обжигают пальцы, будто прожигают бумагу изнутри.

А выбор... Он всегда приходит неожиданно. Спасти кричащего человека или бежать прочь, пока его плоть не стала частью стен? Решение пульсирует в висках тяжестью, как старая рана перед дождем.

И вот уже Тихий Холм. Его туман въедается в одежду, оставляя на коже ощущение плесени. Здесь даже воздух кажется чужим — вдыхаешь его, а он сопротивляется, как будто легкие наполняются не кислородом, чем-то более древним...