Monochroma

Тени здесь не просто фон — они липнут к ботинкам, как варенье к пальцам. Ты ведешь его на спине, чувствуя каждый вдох младшего брата: прерывистый, горячий, с привкусом железа. Воздушный змей давно улетел, а боль осталась.

Пятьдесят годы прошлого века. Город дышит пылью и чем-то электрическим — может, страхом, может, старыми проводами. Красное мелькает редко, но когда появляется, бьёт по глазам, как вспышка фотоаппарата.

Оставляешь его в углу, где пахнет плесенью и тёплым кирпичом. Без груза на плечах прыгаешь выше, почти летишь — но каждый раз оглядываешься: он там, маленький, смотрит в темноту. Головоломки шепчутся на языке шестерёнок и скрипучих дверей. То ли подсказки, то ли насмешка.

Звук здесь — не музыка, а продолжение стен. Скрип половиц под ногами превращается в стук сердца, а далёкий гул машин напоминает… что именно? Детство? Протесты? Или просто шум крови в ушах?

Ты не герой. Ты просто тащишь его сквозь этот мир, где даже свет лжёт.