Save One More

Кровь впитывается в грязь под сапогами, но ты не стреляешь — ты наклоняешься, хватаешь окровавленную шинель за воротник и тащишь. Где-то рвутся снаряды, кто-то кричит без голоса, а твои пальцы скользят по мокрой от пота рукоятке носилок.

Одна кнопка мыши. Всё. Ни паузы, ни перезарядки — только бег с перекошенным ртом между трупами, которые ещё шевелятся.

Семь уровней. Семь способов умирать чужими смертями: песок на зубах во время высадки, запах гари в разбомбленном госпитале, хруст обмороженных пальцев о флакон с морфием. Кат-сцены не дают передышки — они как удары под дых, короткие и точные.

Ты думал, война грохочет? Иногда она стонет. Или хрипит. Или просто молчит, пока ты пытаешься зажать артерию трясущимися руками...

Изометрия не для красоты — она давит углами, заставляет видеть сразу всё: вот за углом уже ползут свои, а вот там, в кустах, кто-то щёлкает затвором. Но у тебя нет ствола. Только бинты и секунды, которые сочатся сквозь пальцы.

Разработчик из Украины знает этот запах — порох смешивается со снегом, раскалённое железо с человечьим мясом... Или это уже воображение рисует картинку?

Сколько можно спасти? Столько, сколько успеешь схватить до чёрного экрана...