The Black Grimoire: Cursebreaker

Ты просыпаешься с хрустом костей и вкусом железа на языке — это не похмелье, а проклятие. Ротар Аэкрест, лорд, который забыл, каково это — не чувствовать под кожей змеиное шевеление темной магии. Его земли пахнут сыростью гниющих договоров и дымом костров, где сжигают не ведьм, а правду.

Каждый шаг здесь оставляет след: треск веток под сапогами, липкий шепот теней за спиной. Ты идешь не по карте, а по нервам этого мира — натянутым, как тетива. Ветер приносит то запах болотной тины, то крики из деревни, которую уже не спасти. Или еще можно?

Бои здесь — не танцы клинков, а медленное удушье. Ты учишься биться так, будто каждое движение вырывают из тебя клещами: щелчок сустава, хрип в горле, внезапная теплота крови на рукаве. Магия? Она жжет ладони, как раскаленная монета. Выбираешь — сломать врагу шею или заставить его самого это сделать.

Габрий ждет. Его смех скрипит, как ржавые петли. Вы связаны чем-то глубже ненависти — может быть, страхом увидеть в другом свое отражение?

Сохранений нет. Смерть сбрасывает тебя назад, но мир помнит все: потрескавшиеся фрески в часовне следят за тобой пустыми глазницами святых. Иногда кажется, что если прислушаться к стуку собственного сердца достаточно долго, услышишь шепот: «Ты снова здесь...»

Загадки здесь прячутся в привычном: почему у кузнеца пальцы срослись в перепонки? Кто оставляет на алтаре свежие цветы, если деревня вымерла? Ответы режут хуже ножа — но ты уже не можешь остановиться.