Curse Crackers: For Whom the Belle Toils

Крутишься в воздухе, цепляешься за кольца — пальцы скользят по холодному металлу, а где-то снизу шипят скелеты. Их кости трещат под твоими прыжками, будто сухие ветки. Белль не просто бегает — она летает, отталкивается от батутов с упругим пшшш!, бросает в врагов колокольчик Чайма, и тот звенит, как разбитая ёлочная игрушка.

А потом падаешь в подкат, сбиваешь противника с ног — он распадается на пиксели, пахнущие старым телевизором. В кармане шелестят одноразовые способности: вот перо для двойного прыжка, вот пузырь, который лопается с хлюпающим звуком. Покупаешь их у торговцев с глазами, как пуговицы — или находишь в тёмных углах, где пахнет пылью и машинным маслом.

25 уровней? Нет, это 25 слоёв странного сна. Ледамра — мир, склеенный из обрывков детских воспоминаний: тут пиксельные облака плывут слишком резко, а трава шуршит под ногами, будто целлофан. Бонни украла Клайда? Смешно. Она даже не спрятала его хорошо — рыцаря видно сквозь решётку клетки, он блестит, как монетка в фонтане.

Аркадный режим — это когда сердце стучит в висках, а пальцы сами помнят каждое сальто. Мини-игры прячутся, как конфеты в рукаве фокусника: вот ты гоняешься за призраком в лабиринте, вот ловишь падающие звёзды на краю экрана... А Чайм всё звонит, звонит — может, он просто хочет сказать, что всё это немножко безумие?