Rehab

Ты просыпаешься в белой комнате, где даже воздух пахнет стерильным страхом. Кто-то другой уже решил за тебя — здесь будешь лечиться. От чего? Вопрос повисает в тишине, нарушаемой только щелчками замков на дверях.

Куратор приходит утром, с блокнотом и улыбкой, которая режет кожу. Он называет это «беседой», но ты чувствуешь, как слова копошатся под черепом, выискивая слабые места. Каждый ответ — шаг по канату над пропастью диагнозов.

Расписание висит на стене: подъем, таблетки, осмотр, сон. Цикл повторяется, пока дни не сливаются в одно мутное пятно. Ты пытаешься вспомнить свое лицо до всех этих белых халатов, но зеркала здесь дают искаженное отражение... или это ты изменился?

Другие пациенты шепчутся в столовой. Их глаза — трещины в фасаде идеального выздоровления. Один ковыряет ложкой пластиковый поднос, другой методично рвет салфетку на полоски. Вы обмениваетесь взглядами, и этого достаточно, чтобы понять: они тоже слышат этот тихий гул системы, перемалывающей что-то внутри них.

Персонал движется бесшумно, как тени по краям зрения. Медсестра записывает твой пульс после «терапии», а ее пальцы холоднее металлической койки. Ты спрашиваешь себя — они действительно верят в то, что делают? Или просто отрабатывают смену перед тем, как уйти в свои нормальные жизни?

Каждый диалог здесь напоминает ловушку. Сказал лишнее — получил дополнительную дозу «заботы». Промолчал — значит, скрываешь симптомы. Даже смех звучит фальшиво, будто его вытягивают щипцами.

А потом приходит ночь с ее липкими кошмарами. Ты ворочаешься на промокаемом потом матрасе, слушая, как кто-то плачет за стеной. И понимаешь: самое страшное — не замки на дверях. А то, что однажды ты проснешься и перестанешь их замечать...