ANEURISM IV

Город дышит. Тяжело, с хрипом — будто в легких застряли осколки бетона. Ты чувствуешь это на языке: привкус гари и металла, будто жуешь проводку. Здесь нет сценария, только треск разваливающейся системы.

Выбор? Он давит на виски. Станешь винтиком в машине Кортекса — будешь чинить трубы, чьи стены покрыты слизью Гнили. Или выберешь сторону тех, кто поджигает склады с продовольствием, чтобы увидеть, как голод скрутит город в узел... А может, просто купишь бутылку дешевого синтетического вина и уснешь под гул сирен?

Твоя кожа запомнит всё. Холод рукоятки пистолета, когда везешь груз для Отморозков. Ломоту в спине после смены на фабрике, где воздух густой от машинного масла. Шепот Зилотов в темноте: их слова обжигают, как спирт на открытой ране.

Ресурсы — не просто цифры. Это твой пульс. Психика трещит по швам после ночи в квартале, где фонари мерцают, как подбитые глаза. Съесть последнюю банку тушенки или обменять ее на патроны? Протянуть руку дрожащему старику или толкнуть его в канализационный люк — там уже шевелятся тени...

Фракции — не меню с опциями. Это гнойники на теле города. Кортекс обещает порядок, но его скальпель режет без анестезии. Отморозки? Они смеются, когда ломают твои пальцы «для проверки». А Гниль... она не враг и не союзник. Она просто есть — теплая и живая, как плесень на хлебе, который ты все равно съешь.

Ты проснешься однажды от гула вертолетов и поймешь: твой вчерашний поступок перекрасил район в цвет хаоса. Или тишины. Или чего-то третьего... Город не прощает. Но и не благодарит.