Younger Sister Time for Harmony

Ты застыл в дверном проеме, кожей ощущая пар от только что покинутой кем-то ванны. Капли воды с ее волос падают на кафель с тихим *плик* — звук, который потом будет преследовать тебя в полудреме. Она поправляет полотенце, слишком большое для ее узких плеч, а ты вдруг замечаешь, как сквозь запах геля с мандарином пробивается что-то другое: детский шампунь, который мама до сих пор покупает по привычке.

За спиной — мерцание телевизора и приглушенный смех из гостиной. Мать не обернется. Она никогда не оборачивается вовремя.

Выбор уже висит в воздухе, липкий, как влажность после душа: рассмеяться? Смолчать? Отвести глаза и бормотать что-то о забытой зубной щетке? Каждое слово оставит след — не синяк, нет, скорее царапину от неловкости, которая потом превратится в шрам или исчезнет без следа.

А дальше — музыка из ее наушников (слишком громкая, слишком резкая), тетрадь с криво нарисованными графиками (поможешь? не поможешь?), ее смех над твоей старой фотографией (ответишь тем же или сожмешь кулаки?). Эти моменты цепляются за ребра, будто крючки: потянешь на себя — и вот уже кровоточит.

Ты думаешь, это просто выбор диалога? Нет. Это пальцы на клавиатуре, которые вдруг вспоминают, как держали ее за руку у пешеходного перехода десять лет назад. Это ком в горле, когда она назовет тебя «старым занудой» — шутка ли? Или правда?

Где грань между заботой и контролем? Между защитой и вторжением? Ты будешь копаться в этом месяцами, прокручивая сцены как испорченную кассету: вот она хлопает дверью, вот бросает учебник в стену (удар глухой, страницы шелестят как опавшие листья), вот молчит три дня подряд...

А потом — внезапно — принесет тебе чай без просьбы. Сахар на дне не растворится до конца.