Christmas Eve

Метель бьется в стекла, а в груди — тяжелее. Ты везешь ее, эту девочку, которая уже не ребенок, но еще не чужая. Пепел прошлого липнет к горлу каждый раз, когда ее смех напоминает тебе... нет, лучше не вспоминать.

Дорога кончается там, где начинается лес. Хижина пахнет смолой и старыми книгами — странно, как запахи въедаются в кожу быстрее, чем осознание: вы теперь одни. Она сбрасывает мокрый шарф, и ты ловишь себя на том, что считаешь капли на ее шее.

Выборы здесь — как неровное дыхание. Сказать или промолчать? Прикоснуться или отстраниться? Игра не спешит судить: она лишь подбрасывает дрова в огонь, наблюдая, как пламя отражается в ваших глазах.

Конец может быть разным. Может, ты разожмешь кулаки и найдешь в них не вину, а тепло. Может, так и останешься сидеть у окна, слушая, как скрипит пол под ее шагами...

Готов ли ты к тому, что исцеление иногда похоже на обморожение — сначала немеет, потом болит невыносимо? Зато потом — первый глоток воздуха.