The Intern

Офисный воздух пропитан жасминовым парфюмом и едва уловимым электричеством — там, где экраны мерцают синью, а клавиши шепчут под пальцами. Дилан замечает, как Бритт поправляет прядь волос зубами: этот жест оставляет на губах влажный след, будто она уже облизывает что-то запретное.

Ты выбираешь слова в диалогах, как вино для ужина — слишком сладкое, и она скривится; слишком резкое, и отшатнется. Ее смех звенит стеклом, но прерывается, когда твоя рука «случайно» касается ее колена под столом. А ведь рядом подружка — та самая, что щурится, будто разглядывает грязные пятна на твоей рубашке...

Каждый выбор здесь — как расстегивание пуговиц: один неверный рывок, и ткань рвется. То ли пойдешь с ними в бар после работы (там ледяное пиво стекает по бутылке, а их колени под столом теплые), то ли останешься допоздна — тогда Бритт «забудет» папку в твоем кабинете.

Постельные сцены разворачиваются неожиданно: то в лифте, где зеркала душат отражениями, то в подсобке, где картонные коробки впитывают запах ее духов. Ты слышишь, как молния на ее юбке расползается медленнее, чем она сама этого хочет...

А потом — пробуждение. Офисный кофе горчит одинаково, но теперь ее взгляд задерживается на секунду дольше. Или короче? Это уже зависит от того, как ты вчера провел пальцами по ее запястью...