Edibles

Кухня пахнет чесноком и старым маслом, а он — просто помидор, лежащий на разделочной доске. Шрам от ножа уже тянется по его боку, липкий сок смешивается с пылью... Но вдруг — щелчок в висках, вспышка: он чувствует. Понимает. И вот уже катится прочь, под ножом дрожит деревянная столешница, а где-то за спиной шипит раскаленная сковорода.

Ты держишь в руках не овощ, а беглеца. Его мир — это лабиринт из столовых приборов и капель жира на плите, где вилки торчат как частокол, а лужицы воды превращаются в смертельные пропасти. Нож в его руке (да, у него теперь есть руки) — больше для того, чтобы поддевать крышки или отбиваться от тараканов размером с кошку.

Остальные тоже просыпаются. Морковь шепчет что-то о побеге через вентиляцию, но ее голос хрустит от страха. Яблоко, уже подрумяненное в духовке, бормочет про «золотую сторону» — ты не сразу понимаешь, это метафора или инструкция. Каждый диалог оставляет на пальцах легкий налет недосказанности...

А потом — прыжок. Скользкая ложка становится трамплином, крошки хлеба — ступеньками, а кипящий суп — адом в миниатюре. Ты учишься чувствовать время: три секунды до хлопка дверцы холодильника, пять — до того, как муравьиная армия перекроет путь. Здесь даже воздух режет легкие — то паром, то ледяным духом морозилки.

Ирония? Да пожалуйста. Ты сражаешься за жизнь существа, которое через час могло бы стать соусом. Но сейчас его мир — это твой мир: огромный, опасный и странно... вкусный.