Tannenberg по сети

Грязь в траншеях липнет к сапогам, как вторая кожа. Винтовка тянет плечо вниз — каждый грамм веса здесь чувствуешь костями. Ты зажмуриваешься от внезапного хлопка: это не граната, просто кто-то в соседнем окопе уронил ящик с патронами.

Шестьдесят четыре человека на карте. Шестьдесят четыре дыхания, прерывающихся между выстрелами. Попробуй угадать, где прячется пуля с твоим именем — за этим холмом? В тени развороченного сарая?

От запаха пороха сводит зубы. Противогаз натирает переносицу, но снять его — значит вдохнуть желтый туман, который уже скручивает в судорогах бойца слева.

Здесь нет героев. Только сабля, соскользнувшая с кости, да граната, забытая в луже. Историю пишут те, кто выжил — а ты всего лишь шепчешь координаты в рацию, пока пальцы ищут последний патрон в подсумке...

Пятьдесят стволов, и каждый по-своему лжет. Винтовка обещает точность, но дрожит в руках после марш-броска. Ружье? Оно выплевывает свинец грудью, зато потом ты десять секунд слепой от отдачи.

Боты стреляют аккуратно, без паники. Жаль, они не научились кричать — их тихие тела падают в грязь с мягким хлюпом, будто мешки с зерном.

Ты помнишь эти холмы по старым фотографиям? Теперь они изрыты воронками, а польские хаты горят так же послушно, как в учебниках истории. Выбери сторону: русский штык, немецкая каска... или может, румынский нож, который удобно прятать за голенищем?

Здесь даже смерть некондиционная — иногда от одного попадания падаешь сразу, иногда ползешь минуту, оставляя за собой темный след. Слышишь этот звук? Не свист пули — скрип ремня амуниции, когда перебегаешь под огнем...