Battlefield: Bad Company 2 по сети

Песок хрустит на зубах, когда ты перекатываешься за развороченный джип — пуля всё равно срывает кусок каски. Здесь так: либо ты успеваешь впиться пальцами в грязь, либо твоё тело оставит воронку на склоне холма. Четыре класса, четыре способа умирать. Штурмовик — это про свинец и адреналин, когда гранатомёт отдаёт в плечо как пинок мула. Медик? Ты носишь дефибриллятор, но чаще всего просто давишь чужие внутренности сапогами, пытаясь дотащить раненого до укрытия.

Инженер пахнет соляркой и озоном — он чинит технику дрожащими руками, пока мины под танком тикают, как кардиограмма. А разведчик... он вообще существует отдельно от всех. Только холодный прицел, только ветер, сбивающий дыхание, и С4, которая взрывается слишком поздно.

Четырнадцать карт. Вальпараисо — это липкий пот за шиворотом и крики чаек над разрушенной церковью. Оазис пахнет гарью и перегретым металлом. А тяжёлый металл? Там даже воздух вибрирует от артиллерии...

Очки капают как кровь из носа после удара. Каждый уровень — это новый шрам. Рекрут дрожит, генерал уже не моргает, когда снаряд рвётся в трёх шагах. Ты открываешь пушки как консервные ножи — медленно, с хрустом. А потом понимаешь: лучшая награда не звание, а тот момент, когда противник на секунду застывает в прицеле... и ты уже знаешь, чем это закончится.

Режимы меняют кожу игры. Захват — это гонка на ошмётках нервов. Штурм? Долгий вопль без передышки. А реализм... тут даже пули летят чуть тяжелее, будто сквозь воду.

VIP-матчи пахнут дорогим коньяком и порохом — смешно, правда? Вьетнам же отдаёт напалмом и старыми пластинками, которые кто-то забыл включить на повторе...

Ты можешь играть бесплатно, но расплачиваешься всё равно — часами, нервами, кулаками, сжатыми в темноте после особенно обидного поражения. Пиратка или лицензия — не важно. Важно лишь то, что где-то прямо сейчас кто-то целится тебе в затылок...