Nitroglycerine!

Ты чувствуешь его вес еще до того, как коснешься руля — эту глухую тяжесть в животе машины, которая отзывается нытьем в собственных костях. Твой груз дышит. Тихим, едва уловимым дрожанием стеклянных ампул, что наполняют кузов. Одно неверное движение… и этот вздох станет последним, что ты услышишь.

Здесь все сопротивляется тебе. Дороги — это усмешка: горный серпантин впивается в скалу, как старый шрам, а деревянные мосты стонут под колесами, издавая запах гнилой щепы и страха. Камень под шинами не твердый, а сыпучий, живой; он стремится уйти из-под тебя, увлекая в молчание пропасти. Ты учишься слышать скрип тормозов как собственное сердцебиение, а рев двигателя — как хриплое усилие легких.

И ведь смешно: чтобы подняться на этот проклятый холм, нужно давить на газ так осторожно, будто ты идешь по тонкому льду. Но если замешкаешься — заглохнешь и откатишься назад. А турбонаддув? Это вспышка адреналина, короткий и жаркий выдох стали. Перегреешь мотор — и он умрет, оставив тебя наедине с тишиной и этой дрожью за спиной.

У тебя три попытки. Три вдоха перед прыжком. Заправки — лишь мимолетные передышки, где можно вытереть ладони и бросить взгляд на потрепанную карту. Она почти ничего не говорит, только намекает на безумие маршрута.

А мир вокруг… он не просто опасен. Он равнодушен. Оползень смоет тропу без предупреждения, вода в броде будет цепляться за колеса тягучей хваткой, а ветер на обрыве раскачивает кабину, будто пытаясь заглянуть тебе в лицо.

И знаешь самое странное? Эта свобода, которую сулят за доставку… она начинает пахнуть бензином, пылью и собственным потом. Каждый успешный ярд пути — не победа. Это всего лишь отсрочка. Пока эта тихая дрожь за твоей спиной не превратится в ослепительную белую тишину.