Unbound Eternity

Ты проснешься в теле, сотканном из ярости и древней кости. Этот мир… он давно истончился, как старая кожа, и кто-то должен его сорвать. Культ Глаза твердит о вечном цикле, но ты чувствуешь его ложь на вкус — медный привкус крови и пыли на языке.

Здесь твое оружие — не когти, а руны. Они жгут ладонь изнутри, когда ты сплетаешь их в комбинации. Пожертвуешь каплей жизни — и следующая карта выдохнет пламя, от которого трескается воздух. Слышишь этот хруст ломающихся доспехов? Это твоя работа.

Ты пробиваешь себе дорогу, а карта раскинулась, как шрам на лике земли. Куда ступить? Выбираешь битву — и плоть противника отзывается тупой болью в твоих собственных мускулах. Избегаешь риска — и слышишь шепот упущенных возможностей, скрипящий за спиной. Каждый шаг меняет ткань этого места.

Колода в твоих руках живет и дышит. Ты ранишь ее, чтобы она стала острее. Находишь артефакты — безделушки, что холодом впиваются в суставы, даря власть. А потом случается нечто… странное. Натыкаешься на заброшенное святилище, и тишина в нем густая, как мед. Примешь дар — и твое сердце замирает навечно. Откажешься — и получишь иное преимущество, которое прорастет в тебе, как второе сердце.

И все ради одной цели. Разорвать эту надоевшую петлю. Прервать песню, которую здесь поют из века в век. Ты — та самая заноза в боку у мироздания, которая не позволит ране затянуться. И разве это не прекрасно?