Morgenstern по сети

Погрузись в сырое подземелье, где каждый вздох отдает плесенью, а за спиной слышится скрежет когтей по камню... Это не просто еще один фэнтези-слэшер. Ты почувствуешь это на кончиках пальцев — хрупкость собственного виртуального тела, готового рассыпаться от одного неверного шага.

Выбери свою плоть и кость: тяжелую поступь рыцаря, приземистую мощь дворфа или изящную ярость эльфийки. Их судьбы сплетаются в сетевой пляске, где можно положиться только на товарища, чье дыхание ты слышишь в наушниках. Или не положиться... Ведь мир вокруг живет своей жизнью. Ты ломаешь каменную колонну не из простого вандализма — из нее сыплются кристаллы маны, липкие и прохладные, словно слезы великана. Разрушаешь бочку, а из щепы возникает новый меч, пахнущий свежей смолой. Все здесь — пища, оружие, возможность выжить.

И вот главный выбор, от которого сводит желудок: идти глубже, туда, где воздух густеет до железа, или бежать? Механика эвакуации — это постоянный зуд в висках. Рискнешь ли ты всем ради легендарной добычи... или предпочтешь унести ноги с тем, что уже нажил? Смерть ведь отнимет все. Почти все.

Потому что после гибели ты открываешь глаза... и видишь мир в розоватой дымке. Твое тело стало неуклюжим, из глотки вырывается хриплое хрюканье. Это твой последний шанс — Резерв Бекона. Попытайся отомстить врагам в облике свиньи, смешной и жалкой. Получится ли у тебя удержать в копытцах рукоять меча?

Твой прогресс — это два сердцебиения. Одно — громкое и временное, уровень за уровнем в каждом забеге, открывающее новые умения, что жгут ладони. Другое — тихое, но вечное. Кристаллы, собранные в самых темных углах, ты вкладываешь в сердцевину самого Моргенштерна. И с каждым таким вложением все твои будущие герои становятся чуть сильнее... словно наращивают дополнительный слой мышц.

А потом выходи на арену PvP, где металл входит в плоть уже по-настоящему. Побежденный противник... не исчезает. Он становится частью твоего войска — его душа теперь служит тебе верой и правдой.

Здесь каждая ошибка отзывается болью в настоящих мускулах. Но именно это и заставляет возвращаться снова... Не ради сокровищ. Ради того хрупкого момента между жизнью и смертью свиньи, который помнишь как самый яркий свой триумф