The Alchemist

Ты чувствуешь запах серы и мха еще до того, как ветер доносит шепот листвы — дикая деревня не просто место на карте. Она дышит. Твой отец когда-то шел по этим тропам, оставляя следы в виде обугленных страниц дневника… теперь твоя очередь.

Здесь каждое зелье — это не просто пузырек с жидкостью, а сгусток воспоминаний. Рука дрожит, когда смешиваешь клык оборотня с лепестками лунного цветка — слишком много значит первый успех. Или первый взрыв.

Местные смотрят на тебя как на очередного чужака, пока не замечают отцовский амулет на шее. Тогда в их глазах проскальзывает что-то между жалостью и любопытством. Особенно у девушек за прилавком — та, что с шрамом через бровь, всегда кладет лишнюю горсть сушеных жуков в твой мешок. Просто так.

Бандиты? Да, они здесь пахнут дешевым ромом и потом. Но после третьего перелома ребер начинаешь различать нотки страха в их дыхании. А монстры… они не просто рычат. Они скрипят, будто кости вот-вот разорвут кожу.

Рыбалка? Ха. Попробуй вытянуть что-то из черной воды, где тени двигаются быстрее, чем твоя удочка. Зато уху из местного угря хочется есть даже после того, как узнаешь, чем он питается.

А потом будут клиенты — жадные пальцы, шарящие по полкам, глаза, сужающиеся при виде цены. Одному продашь зелье силы, и на следующее утро он вернется… без руки. Другой попросит «что-нибудь для любви» — лучше не спрашивай, куда он его нанесет.

И все это время где-то между котлом и мечом ты ловишь себя на мысли: а ведь отец тоже спотыкался о эти корни… тоже обжигал пальцы о колбу… тоже слышал, как ночью воет нечто за стеной хижины. Или это ветер?