Into the Pit

Кровь на стенах шевелится. Ты чувствуешь, как пальцы сжимают древний посох — его дерево трещит от накопленной энергии, будто вот-вот лопнет по швам. Лауридий обещал тебе вечность, а принес только вонь гниющей плоти и крики запертых в портале душ.

Каждый шаг вперед — это не выбор, а рефлекс. Ноги сами несут тебя сквозь лабиринты подземелий, где потолок дышит, а пол иногда исчезает под ногами. Враги здесь не просто нападают — они вытекают из теней, скользят по стенам, взрываются липкой кислотой. Попробуй угадать, куда прыгнет следующий: его кости хрустят перед атакой, но звук тонет в грохоте твоих же заклинаний.

Ты смешиваешь огонь с молнией, и воздух трещит от статики — волосы на руках встают дыбом даже сквозь доспехи. Магия здесь не учебниковая: она живая, непослушная, обжигает губы при произнесении слов. А эти дурацкие руны… То дают +10% к урону, то превращают твой посох в змею.

Спасенные крестьяне платят монетами с запахом пота и страха. Их лавки — редкие островки тишины среди хаоса: тут пахнет ладаном и перегретым металлом, но за углом уже слышен скрежет когтей по камню.

Ключи? Да их десятки — одни открывают двери, другие… лучше не проверять. Иногда из сундука вываливается не артефакт, а что-то теплое и пульсирующее. Тыкаешь в него посохом — получаешь новую способность или лицо в синих ожогах.

А потом оказывается, что этот чертов портал — всего лишь дверца. И за ней сидит кузен… точнее, то, во что он превратился. Его кожа теперь больше похожа на пергамент со вспученными чернилами. Он улыбается. Ты уже знаешь — это конец. Или начало?