The Bloodline

Ты просыпаешься с привкусом железа на языке — это дар, не благословение. Видения приходят как удары: обрывки войн, которые еще не начались, крики из будущего, вшитые под кожу. Твой род — последний щит между Эудросом и тем, что ждет за горизонтом. Непрощенные шевелятся в глубине, их дыхание разъедает реальность... а ты даже не знаешь, с чего начать.

Мир здесь живой. Не карта, а тело — с горячими точками городов, пересохшими венами дорог, мурашками лесов, где шепчутся листья на языке, которого ты не понимаешь. Можно вонзить меч в землю и объявить себя королем. Или раствориться в толпе, собирая слухи вместе с пылью на сапогах.

Кузнечные мехи шипят, когда ты ковешь клинок из металла, который светится как гнилушка. Алхимические склянки звенят в такт твоему пульсу — смешаешь не те травы, и запах горелой мяты будет преследовать тебя неделю. А еще эти деревни... они как глина в пальцах. Построишь стену — и кто-то обязательно разобьет о нее голову. Заключишь союз — а ночью услышишь, как скрипят перья на пергаменте предательства.

500 навыков? Цифра смешная. Важно не сколько их у тебя в списке, а как они цепляются друг за друга. Можно месяцами швырять огненные шары и не заметить, как магия съедает твои воспоминания. Или отточить один удар — тот самый, что рассекает не только плоть, но и саму идею врага...

Ты идешь по краю бездны и чувствуешь, как она дышит тебе в спину. Выбор? Он везде: в том, как ты держишь меч (или не держишь его вовсе), в шепоте торговца, который «просто так» упомянул старую крепость... Даже молчание здесь — ответ.

Готов ли ты увидеть то, что нельзя забыть?