The Rangers In The South

Песок скрипит на зубах, когда ты пробираешься через каньоны, где ветер вырезал из скал лица древних богов. Их глаза — щели, забитые золотом, если отковырнуть… но сначала найди. Здесь каждый пиксель дышит: треск костра в заброшенной деревне пахнет смолой и страхом, а в подземельях плесень липнет к ладоням, словно живая.

Ты не выбираешь класс — ты собираешь себя по кусочкам, как разбитый кувшин. Один привяжет к луку колокольчик, чтобы враги слышали смерть заранее. Другой пронесет сквозь сто битв ржавый кинжал — потому что верит: он особенный. А потом уронит его в болото, и вода заглотит металл с тихим бульканьем…

Смерть здесь не телепортирует тебя к костру. Она разжимает пальцы — и все, что ты накопил, рассыпается в прах. Но новый день рисует другие горы на горизонте, и ты уже шепчешь: «А вот здесь я точно найду…»

Почему руины каждый раз складываются иначе? Потому что мир не терпит карт. Ты идешь по следам, которых еще нет, а за спиной шелестит трава — может быть, зверь. Может быть, тень. Или просто ветер, который стирает твои шаги.