Unplagued

Ты надеваешь маску с клювом — кожу под ней уже щиплет от пота, а в глазах плавает сладковатый дым ладана. Чума не спит. Она шевелится в тенях, прилипает к стенам домов липкой плесенью, выдыхает гнилью из-под полусгнивших дверей. Трое таких же безумцев, как ты, жмутся к спине — их дыхание неровное, пальцы скользят по рукоятям топоров.

Деревня впереди не та, что была вчера. Улицы сплетаются в новый лабиринт, трупы на виселицах качаются под другим углом… а в колодце что-то булькает. Собирай травы, режь уродцев на куски, смешивай зелья — но если перепутаешь корень мандрагоры с печеньем мертвеца, твои кишки украсят очередной перекресток.

Они учатся. Те твари с когтями вместо ребер запоминают, как ты прячешься за бочками, как бросаешь факелы им в морды. Сегодняшняя уловка завтра станет твоим смертным приговором. А еще есть осел… тот самый, с глазами как вареные яйца и привычкой жевать твои сапоги, пока ты отбиваешься от стаи.

Голосовой чат взрывается матом — кто-то орет про «зеленую склянку», другой захлебывается смехом перед лицом гибели. Ты давишь блохастого урода сапогом, и под кожей чтото хрустит… но это не кость. Не его кость.

Каждая деревня — глоток воздуха перед новым погружением в грязь. Чем дальше, тем плотнее сжимается горло: запах крови въелся в перчатки, монстры отращивают лишние конечности, а лекарство все никак не складывается в нужную формулу. Успеешь ли? Или чума сначала съест тебя изнутри — медленно, начиная с кончиков пальцев?