Ghost In The Shell

1997-й. Плейстейшн хрипит, вентилятор захлебывается пылью, а ты вцепляешься в геймпад — ладони скользкие от предвкушения. Это не просто шутер. Здесь пули оставляют послевкусие металла на языке, а каждый выстрел отдается в висках тяжестью принятого решения...

Фучикома. Произнеси это слово медленно, почувствуй, как оно цепляется за нёбо. Не машина — хищник с гидравлическими сухожилиями. Ты не управляешь им, ты *договариваешься*: прыжок через пропасть — мурашки по спине, удар о стену — глухой стон корпуса. Пулеметы? Да, но главное — ракеты, которые шипят в воздухе, как змеи перед броском.

Враг не застывает в прицеле. Гуманоиды с пластиковой кожей пахнут перегоревшим маслом, их движения слишком плавные, чтобы быть человеческими... А эти вертолеты — черные осы с брюхом, набитым смертью. Ты учишься читать их траектории по едва уловимому гулу роторов.

Говорят, игра повторяется. Но разве дождь из неоновых вывесок над токийскими крышами когда-нибудь одинаков? Один провал — и ты уже чувствуешь, как шестеренки сложности перемалывают твое терпение... А потом — момент. Тот самый. Когда фучикома взмывает вверх, оставляя на земле только тень и запах раскаленного асфальта.

Критики скривились? Пусть. Ты-то знаешь: здесь стратегия — не меню с кнопками, а холодный расчет где-то между ребрами...